11 июня — день памяти Святителя Луки Крымского (Валентина Феликсовича Войно-Ясенецкого). Я была потрясена даже не тем, что великий учёный, гениальный хирург, выдающийся богослов кротко переносил все связанные с выпавшим ему временем тяготы и беды, которых было предостаточно. Меня потрясло, что священнослужитель, монах, вынесший за свою веру все мучения, причиненные ему людьми, во время Великой Отечественной, когда перед ним был поставлен жёсткий выбор — или ряса, или скальпель, — молился целую ночь, а наутро сложил с себя сан: спасать раненых ему было важнее, чем спасаться самому. С на­ча­лом вой­ны вла­ды­ка из ссыл­ки пи­шет те­ле­грам­му на имя Ка­ли­ни­на: «Я, епи­скоп Лу­ка, про­фес­сор Вой­но-Ясе­нец­кий, от­бы­ваю ссыл­ку в по­сел­ке Боль­шая Мур­та Крас­но­яр­ско­го края. Яв­ля­ясь спе­ци­а­ли­стом по гной­ной хи­рур­гии, мо­гу ока­зать по­мощь во­и­нам в усло­ви­ях фрон­та или ты­ла, там, где бу­дет мне до­ве­ре­но. Про­шу ссыл­ку мою пре­рвать и на­пра­вить в гос­пи­таль. По окон­ча­нии вой­ны го­тов вер­нуть­ся в ссыл­ку. Епи­скоп Лу­ка». Его неза­мед­ли­тель­но на­зна­чи­ли глав­ным хи­рур­гом эва­ко­гос­пи­та­ля № 15–15 в Крас­но­яр­ске. Два го­да он с пол­ной от­да­чей сам ле­чил раненых. «Ра­не­ные офи­це­ры и сол­да­ты очень лю­би­ли ме­ня. Ко­гда я об­хо­дил па­лат­ки по утрам, ме­ня ра­дост­но при­вет­ство­ва­ли ра­не­ные. Неко­то­рые из них, без­успеш­но опе­ри­ро­ван­ные в дру­гих гос­пи­та­лях по по­во­ду ра­не­ния в боль­ших су­ста­вах, из­ле­чен­ные мною, неиз­мен­но са­лю­то­ва­ли мне вы­со­ко под­ня­ты­ми пря­мы­ми но­га­ми», – вспо­ми­нал он. При­ез­жав­ший в гос­пи­таль ин­спек­тор про­фес­сор При­о­ров го­во­рил, что ни в од­ном из эва­ку­а­ци­он­ных гос­пи­та­лей не на­блю­да­лось по­доб­ных бле­стя­щих ре­зуль­та­тов ле­че­ния ра­не­ных, как у вла­ды­ки Лу­ки. Вот это потрясающее самоотречение человека, который был готов за служение своё умереть, но не готов был смотреть, как умирают другие — произвело на меня впечатление куда более неизгладимое, чем все творимые Святителем чудеса… В сане епи­ско­па за ис­по­ве­да­ние пра­во­слав­ной ве­ры Святитель про­шел горький и страшный путь ла­ге­рей, при­ни­мал уча­стие в Ве­ли­кой Оте­че­ствен­ной войне, в 1946 го­ду воз­ве­ден в сан ар­хи­епи­ско­па, на­граж­ден пра­вом но­ше­ния брил­ли­ан­то­во­го кре­ста на кло­бу­ке. До 1943 го­да вла­ды­ка был ли­шен воз­мож­но­сти со­вер­шать бо­го­слу­же­ния. Но Господь милосердный испытаний выше сил человеку не даёт, и Святителю не пришлось отрекаться от служения Господу… В мар­те 1943 го­да свя­ти­те­ля на­зна­чи­ли ар­хи­епи­ско­пом Крас­но­яр­ским. Он пи­сал сы­ну: «Гос­подь по­слал мне неска­зан­ную ра­дость. По­сле шест­на­дца­ти лет му­чи­тель­ной тос­ки по церк­ви и мол­ча­ния от­верз Гос­подь сно­ва уста мои. Я на­зна­чен ар­хи­епи­ско­пом Крас­но­яр­ским… Ко­неч­но, я бу­ду про­дол­жать ра­бо­ту в гос­пи­та­ле, к это­му нет ни­ка­ких пре­пят­ствий. По­чет мне боль­шой: ко­гда вхо­жу в боль­шие со­бра­ния слу­жа­щих или ко­ман­ди­ров, все вста­ют. В Крас­но­яр­ске, в «кру­гах» го­во­ри­ли обо мне: «Пусть слу­жит, это по­ли­ти­че­ски необ­хо­ди­мо». …Я пи­сал те­бе, что дан власт­ный при­каз не пре­сле­до­вать ме­ня за ре­ли­ги­оз­ные убеж­де­ния. Да­же ес­ли бы не из­ме­ни­лось столь су­ще­ствен­но по­ло­же­ние Церк­ви, ес­ли бы не за­щи­ща­ла ме­ня моя вы­со­кая на­уч­ная цен­ность, я не по­ко­ле­бал­ся бы сно­ва всту­пить на путь ак­тив­но­го слу­же­ния Церк­ви. Ибо вы, мои де­ти, не нуж­да­е­тесь в мо­ей по­мо­щи, а к тюрь­ме и ссыл­кам я при­вык и не бо­юсь их». «О, ес­ли бы ты знал, как туп и огра­ни­чен ате­изм, как жи­во и ре­аль­но об­ще­ние с Бо­гом лю­бя­щих Его…» И в дру­гом пись­ме: «Я под­лин­но и глу­бо­ко от­рек­ся от ми­ра и от вра­чеб­ной сла­вы, ко­то­рая, ко­неч­но, мог­ла бы быть очень ве­ли­ка, что те­перь для ме­ня ни­че­го не сто­ит. А в слу­же­нии Бо­гу вся моя ра­дость, вся моя жизнь, ибо глу­бо­ка моя ве­ра. Од­на­ко и вра­чеб­ной, и на­уч­ной ра­бо­ты я не на­ме­рен остав­лять». За вы­да­ю­щи­е­ся на­уч­ные тру­ды «Очер­ки гной­ной хи­рур­гии» и «Позд­ние ре­зек­ции при ог­не­стрель­ных ра­не­ни­ях круп­ных су­ста­вов» был на­граж­ден Ста­лин­ской пре­ми­ей I сте­пе­ни, а за уча­стие в Ве­ли­кой Оте­че­ствен­ной войне ме­да­лью «За доб­лест­ный труд в Ве­ли­кой Оте­че­ствен­ной войне 1941–1945 гг». Он и Сталинскую премию за свои «Очер­ки гной­ной хи­рур­гии» получал в епископском облачении… Прак­ти­че­ски до по­след­них дней свя­ти­тель Лу­ка со­че­тал епи­скоп­ское слу­же­ние с хи­рур­ги­че­ской прак­ти­кой. Перестал оперировать за год до кончины, когда полностью ослеп… В 2000 го­ду он был при­чис­лен к ли­ку свя­тых Рус­ской Пра­во­слав­ной Церк­ви.